Слухи об этой «Таврии» бежали далеко впереди неё. Только не говорите, что из-за слабосильности автомобиля, прозванного на его родине «Опель Кучма», обогнать его нетрудно. Ведь сами понимаете: дело не в этом.
Слухи обогнали бы и «Феррари». Выходка (по-другому и назвать трудно) Виталия Карева, официально, почти с отметкой в паспорте, признанного легендой отечественного автозвукового спорта, действительно произвела шокирующий эффект. «Слышали, Виталик «Таврию» пригнал — вся морда кожей обшита. А играет, что твой... В общем - играет». Таким в общих чертах был контент слухов, опережавших машину. А вскоре к опережающим слухам добавился хвост. Шлейф, я бы сказал, плюмаж, понимаете ли, необыкновенной пышности. Он состоял уже из другой материи — результатов выступления машины на соревнованиях в разных городах России и в столице несуществующего союза России с Белоруссией. Элементы хвоста довольно однообразны: первые места на всех этапах чемпионата EMMA, кроме двух. На открытии сезона Виталий выпустил вперёд Ивана Никитина на его «Большом брате» Х5, в Твери — такую же, как он сам, легенду — безумного екатеринбуржца Виктора «Кирпича» Иванова. Почему это произошло? Для этого надо смотреть уже не на хвосты и слухи, а на саму машину. И не снаружи, а залезть к ней под кожу. В данном случае — в самом буквальном смысле.
Если это сделать, откроются интересные истории, не столько про машину, сколько про людей. До машины дело тоже дойдёт, технократов просят не волноваться. Первая история, парадоксальная по своей логике. У «Таврии» Карева был прототип. Составляющий «Опелю Кучме» полную, демонстративную противоположность. Виталий наткнулся на публикацию о разрекламированной до невозможности Volvo одного московского аспиранта, бюджет аудиосистемы которой составил около 100 тысяч совершенно свободно конвертируемых денежных единиц. Аспирантские стипендии, видимо, сильно выросли за последние годы, оставляя прилежно соищущему учёной степени достаточно свободных средств для приобретения, например, двух (сразу) усилителей Audison HV Venn, стоимость каждого из которых — за 7 тысяч снова не рублей. Каждый, кроме того, был отдан в переделку (по-модному — твикинг), который добавил к стоимости ещё немало. Головное устройство Sony везли из Японии чуть ли не диппочтой, в связи с оглушительной ценой и редкостью, ну, и так далее.
Вот такой прототип. Виталий решил сделать то же самое (только получше по звуку), взяв самую помоечную (отбросим политкорректность, мы не американцы) машину и построив систему на хороших, но отнюдь не вызывающе дорогих компонентах. Мысль, возможно, осталась бы нереализованной, если бы не цепь случайностей. Машина требуемого качества у Виталия нашлась в собственном хозяйстве, причём о её существовании он успел почти забыть. «Таврия», обезображенная в соответствии со стилистикой соревнований по SPL и принесшая немало призовых кубков владельцу в этом грубом, но предельно честном виде спорта, была со временем выведена в тираж со снятием вооружения. Решено было дать машине возможность напоследок послужить доброму делу: на ней осваивала водительскую премудрость дочь исконного владельца. Педагогично, между прочим: на «Крузаке» с автоматом любую козявку на дороге и пропустят, и не подрежут, а кто научится на «Таврии» по Москве, потом будет ездить на отлично на чём угодно, потому что от «Таврии» дорога качества ведёт только в одну сторону, разве что огибая по дороге «Волгу».
«Таврия», однако, в какой-то момент запротестовала, начав сыпаться чересчур заядло даже для своей марки, возраста и судьбы. Тогда-то она и была поставлена на мёртвый якорь. Как оказалось — не на вечный... Итак, решил Виталий, сейчас я вам покажу, «как это делают в Одессе». Машина была извлечена из хранилища, реанимирована до состояния «одним кусочком», с заменой значительной части кузовных деталей и капитальным латанием остальных. Кстати, отсюда и, мягко говоря, необычная отделка кузова. На первые соревнования «Таврия», уже с готовой системой, приехала с некрашеными, в чёрном грунте, передними крыльями и капотом. На вопрос судей по инсталляции, что, мол, так неаккуратно, Виталий возьми да ляпни: «А это временные, постоянные в перешив кожей отдали». Судьи, понятно, слегка удивились, а Виталий, как честный человек, оказался вынужден последовать собственному рецепту наружного тюнинга, а то как потом в глаза уважаемым людям смотреть... Кстати, Виталий сделал ещё одно опрометчивое обещание — во время фотосессии он сказал: «Если попаду на Еврофинал, перед поездкой остальную машину тоже кожей обошью». Граждане судьи и уважаемые читатели, вы все слышали, да? А под кожей... И вновь как бы кстати: откуда взялся заголовок,вспомнили? Если да, то, наверное, сейчас внуков нянчите, была в древности такая знаменитая песня у Фрэнка Синатры. А может, и не нянчите: в 1993-м он её перепел в паре с Боно из U2. И вот сейчас я обращаюсь к Виталию лично: если поедешь на этой штуке в Европу, смени название темы оформления. Ты придумал «Звук в шоколаде», а это всякие датчане с немчурой могут и не понять. А вот Under My Skin поймут, да ещё как. Совет, но очень настоятельный, а главное — профессиональный. Мы звук ставить так не умеем, а придумывать — очень даже.
Концепция системы «под кожей» оказалась такова: оптимально установленный двухполосный фронт с поканальным усилением и временной коррекцией, но на относительно недорогих головках. Своего рода демонстрация силы профессионального установщика. Да и выбор брэнда акустики стал смелым — E.O.S. Кто про этот «ЭОС» слышал два года назад? Теперь вот услышали, да ещё как. Выбрана была модель Opera 13.2. Как следует из индекса — калибра 5 дюймов. Дилемма, приведшая к такому, прямо сказать, нечастому в чемпионских машинах решению, была такова. Калибр мидбаса мог быть 5 дюймов, мог быть 6. Установку 6-дюймовых мидбасов в торпедо Виталий называет «опрометчивым» шагом, на верхней середине крупный диффузор начинает буянить, переходя в зонный режим излучения, при прочих равных, да даже и на совсем равных, середину «пятёрки» играют чище и музыкальнее. В двери ставить мидбасы не планировалось, Виталий очень внимательно относится к сохранению когерентности излучения полосными головками, а для этого первое дело — ставить их возможно ближе друг к другу. Это, отметим, и одна из причин, почему фронт в машине двухполосный, а все разделительные фильтры фронтальной акустики — только первого порядка.
Однако при таком выборе акустики на первый план выходит задача сопряжения фронта и сабвуфера, не могут «пятёрки» без напряжения дотянуться до таких частот раздела, при которых нет опасности локализации нижнего баса. Но как раз этот фактор был в проекте далеко не на первом месте, в системе планировалось установить фронтальный сабвуфер, при котором проблема локализации исчезает как таковая. А при такой архитектуре частоту раздела можно без опаски выбирать выше, чем при традиционном расположении сабвуфера далеко в корме. В данном случае частота раздела 80 Гц,5-дюймовые «Оперы» до этой отметки доигрывают спокойно. Сабвуфер решено было строить на 10-дюймовой головке Challenger, очень даже себе хорошей, но отнюдь не дорогой, где-то в районе сотни того, в чём мы тут считаем. Как оказалось и по расчётам, и по результатам пробной инсталляции, MX10WR отлично играет в закрытом объёме 15 л. Корпус такого литража и стал отправной точной в проектировании нового оформления передней части салона. Сабвуфер установлен перед печкой, под Торпедо, и в печку же играет. То есть диффузор направлен вперёд по ходу движения, с зазором между ним и отопителем около 50 мм. Такая щелевая нагрузка сабвуфера придала системе уникальную особенность: характер воспроизведения нижнего баса почти не изменяется при открывании дверей, сабвуфер этого как будто не замечает. В акустическом, разумеется, смысле, глаз у него вроде нету. Над сабвуфером была построена новая приборная панель. Очень простых форм, но далеко не простого устройства. Материалом для новой панели стала в основном MDF толщиной 12 мм. В основном — потому что на верхней части два слоя MDF образуют сэндвич с вклеенной между ними диафрагмой из 5-миллиметрового алюминия. В местах установки головок к сэндвичу примоноличены металлические кольца с нарезанной резьбой под крепёжные винты. Мидбасы с тыльной стороны ничем не изолированы, играют в почти эталонных условиях акустического экрана, при этом передняя стенка нового торпедо в достаточной мере устраняет акустическое короткое замыкание в рабочей полосе частот, а благодаря тому, что в центре под торпедо всё занято печкой и корпусом сабвуфера, мидбасы не «гавкают» друг на друга, как могло бы произойти при работе в общем объёме. Новая приборная панель потребовала внесения изменений в конструкцию воздуховодов отопления, а когда всё было закончено, пошла в обтяжку кожей. Самой недорогой, а потому — самой толстой, так что никаких мягких подкладок под неё не потребовалось.
Применение мидбасов уменьшенного по сравнению с классикой величины имело и ещё одно преимущество. «Пятёрки» в силу более спокойной и корректной работы на верхней середине допускают более высокую частоту раздела с пищалками. А пищалки Виталий присмотрел из тогда ещё опытных, а теперь пошедших в серию изодинамических той же марки E.O.S. Помните, что такое изодинамика, это — плоская диафрагма с печатными проводниками, заменяющими традиционную катушку. У таких ВЧ-излучателей масса достоинств и один крупный недостаток: они неохотно трудятся на относительно низких (для пищалок) частотах, делать надо повыше. В этой системе и тут не было проблемы, частота раздела «мидбас — пищалка» взята 4 кГц, что даже при крутизне фильтров 6 дБ/окт. никак не огорчило ни пищалки, ни мидбасы. Пищалки установлены в подиумы по форме уголков зеркал, со всеми полагающимися прелиминариями в части поиска оптимальных углов установки. Завершающим штрихом в преображении «отработанного материала» в призовой автомобиль стала интеграция пульта управления головным устройством в рулевое колесо. Теперь — про само головное устройство, а также процессор и усилители. Здесь компоненты были взяты не эксклюзивные, но достаточно дорогие. Источник и центр обработки сигнала — традиционный для систем высокого класса комплект Р9. Хотя, обратите внимание, до сих пор на компоненты для системы высокого класса мы, следуя за мыслью и руками Виталия, потратили долларов эдак 250, не больше. Но вот источник — это да, здесь Виталий признаётся, всякая экономия, пусть и с научно-просветительской целью, угробила бы идею. Что касается усилителей, то они занимают своего рода промежуточное положение на ценовой шкале. С одной стороны, оба — далеко не грошовые, на оба из бюджета проекта ушло около тысячи. Впрочем, по меркам категории «Master» на соревнованиях EMMA это эквивалентно примерно 30 копейкам. С другой стороны, марка, которой принадлежат усилители, имеет репутацию доступной, поэтому за 30 «эммо-копеек» приобретаются аппараты, в которых при всей тяге к «твиканью» просто нечего менять. Что меняют? Операционники на всякие там Burr-Brown? А они там и так уже стоят. Конденсаторы на Mundorf? А там что, по-вашему? Выходные транзисторы, фторопластовые коннекторы, в общем, всё, что обычно ставят «от себя», там стоит от рождения. Оба усилителя и процессор установлены в ящике, заменившем подушку заднего сиденья. Спинка оставалась как бы не при делах, и тут Виталию (везёт ему на такие случаи) попался на глаза неприкаянный портативный DVD-проигрыватель с экраном, какие таскают с собой в самолёт, для развлечения. Его Карев и поставил в короб, вознёсшийся над полом там, где когда-то была спинка. Два механизма электростеклоподъёмников превратили портативное устройство в моторизованное.
Теперь на экране, никак не сообщающемся с чисто звуковой системой, судьям показывают положенную по традиции презентацию системы. Чуть не забыл про ещё одну маленькую хитрость в системе. Второй аккумулятор. Какая же это хитрость, скажете вы, и какая же она маленькая? Я знаю, что говорю, аккумулятор служит для резервного питания процессора, его ёмкость — всего 4,5 Ач, а происхождение — компьютерный UPS. Слишком часто Виталий видел, как в результате одного дурного движения конечностью (а то и намеренного движения со стороны нещепетильных соперников, были такие случаи) сбрасываются тщательно выверенные настройки процессора. А машина строилась не для участия в соревнованиях, а для победы в них. И умение, и стремление побеждать у Виталия в крови. Или, может быть, под кожей...
Такой АЧХ мы не видели давно. Почти отсутствует традиционное доминирование нижнего баса над всем остальным, присущее автомобильным системам. То есть подъём к низам есть, но не заметно, где он начинается и где заканчивается, частотная характеристика сделана из одного куска. Мелкие нерегулярности на АЧХ встречаются, но было бы глубоко неправильно охотиться за ними с эквалайзером наперевес, рискуя покалечить фазовую состоятельность системы. Отметим, в числе прочего, совершенно отменную характеристику на верхних частотах, создаётся впечатление, что пищалки не собираются останавливаться у правого края слышимого диапазона и готовы забираться намного выше. Вероятно, впрочем, что так оно и есть, таково одно из достоинств изодинамики. Вообще-то, судьи звучание этой системы уже оценили,и не раз, нам ли их поправлять. Наша задача другая — услышать (пусть и из простого любопытства) особенности звучания. В меру сил, раз меется, в меру сил... Традиционное (хотя в последнее время часто нарушаемое) начало прослушивания — Magic Pump с «АудиоДоктора». Собственно, почти всё можно было заключить по одной этой дорожке (но хочется продолжить, любопытно же). Басы необычно для автомобильных аудиосистем подобраны, на грани сухости. Голос певицы неколебимо привязан к невидимой точке в воздухе сантиметрах в 20 над перенесенной в центр комбинацией приборов. Отзвуки, которые обычно задорно разбегаются по торпедо, здесь ведут себя очень сдержанно, звук как бы не хочет далеко убегать от центра сцены. Уставные семь барабанов, разумеется, идеально расположены, а главное — не пре терпевают никаких тембральных изменений на всём протяжении стереопанорамы. Соло на ударных (дорожка 11) преподнесло сюрприз: вначале казалось, что барабанщик так и будет сидеть в центре, и вдруг далеко расположенные тарелки как будто прыгнули в края приборной панели и там и звучали, от первого момента атаки до затухания последнего призвука. Блюзовый трек 12 звучал без несвойственной блюзу (но распространённой) агрессивности, всё было интимно, «для своих», при идеальном разрешении по инструментам и уровням громкости, с великолепным эшелонированием сцены. Оркестр и Шнитке — если одним словом, эта система создана именно для такой музыки, звучание почтительное, без панибратства, на приличном отдалении от оркестра, «тяжёлые» треки с «Focal Tools» обогатили опыт прослушивания: карандаш действительно «крутил яйца» в пространстве, да простят меня дамы, а осколки разбиваемой лампочки буквально заставляли искать глазами веник. В общем, судьи судьями, а нам, простым смертным, тоже многое стало понятно.
